время США и Япония – страны с наиболее «твердыми» валютами.
Таким образом, мы получили единый валютный измеритель, который позволяет дать оценку валютным отношениям всех стран мира. Если, к примеру, нам сказали, что имеется одна страна с валютным паритетом 0.5, а вторая с ВП, равным 0.2, то мы сразу же можем предсказать с большой долей вероятности, что вторая страна экспортирует свои товары в первую в гораздо больших масштабах, чем первая во вторую. Конечно, могут быть на самом деле исключения и особенности. Валютный паритет показывает лишь наиболее благоприятные пути движения товаров и капиталов. Но на эти отношения могут накладываться еще и экономические, и производственные, и правовые условия. Но, тем не менее, этот параметр даст чрезвычайно много для понимания мировой экономической ситуации.
И для понимания ситуации в российской финансовой и экономической системе это дает очень многое.
В начале девяностых годов валютный паритет рубля был чрезвычайно низким, одним из самых низких в мире, по оценкам примерно от 0.05 до 0.1. Поэтому из России было выгодно вывозить буквально все. И даже при недостаточном качестве по соотношению «цена-качество» российские товары были конкурентоспособны и хорошо продавались буквально по всему миру, от Китая до Германии.
Но затем Банк России, который управляет валютной системой через продажи валюты на валютных биржах (из общего объема оборота на Московской валютной бирже от 50 до 70 процентов принадлежит Центробанку), начал систематически повышать валютный паритет рубля. Особенно резкий рост валютного паритета отмечается в 1992 году с началом перехода к свободному рынку и в 1995 году, когда за летние месяцы Центробанк под управлением Татьяны Парамоновой повысил валютный паритет рубля более чем в два раза. И к сегодняшнему дню ВП рубля стал примерно соответствовать валютному паритету высокоразвитых стран, превышая валютные паритеты национальных валют даже таких стран, как Южная Корея, Тайвань и Турция, не говоря уж об Индии, Китае, странах Латинской Америки.
Таким образом, рубль, несмотря на гиперинфляцию 1992–1996 годов, стал очень дорогим. Чтобы подтвердить это, достаточно вспомнить, что можно было купить за доллар в 1992 году. За один доллар можно было всю Москву проехать на такси, двадцать долларов, которые получали некоторые счастливчики в иностранных фирмах, казались крупной зарплатой. За тысячу долларов можно было купить в Подмосковье хорошую дачу. Сравните, что стало с этим долларом сейчас, когда вас за доллар не то что по Москве не повезут, а даже в такси не посадят. Мы уже говорили, что с 1992 по 1997 год курс доллара вырос примерно в 200 раз. В то же время цены возросли за это время минимум в 2000 раз.
За время рыночных реформ доллар полегчал, а соответственно, и рубль потяжелел (возрос его валютный паритет) примерно в 10–12 раз.
Отметим заодно следующее. МВФ, ООН и другие международные организации любят сравнивать уровни жизни в разных странах путем определения средней заработной платы в долларах. На самом деле это совершенно неверный способ сопоставления стран по уровню жизни. Правильный способ определения уровня жизни состоит в том, что зарплату (доходы), выраженные в долларах, необходимо разделить на валютный паритет национальной валюты. И если, к примеру, средняя зарплата в некоторой стране составляет 20 долларов, то это вовсе не означает, что уровень жизни в этой стране в пятьдесят раз ниже, чем в США, где средняя зарплата 1000 долларов в месяц. На самом деле, если валютный паритет в первой стране равен 0.10, то уровень жизни получается делением 20 долларов на валютный паритет в 0.1, в результате чего получаем 200 «приведенных долларов», т. е. всего в пять раз, а не в пятьдесят. Таким образом, для оценки уровней жизни и иных экономических и социальных сопоставлений необходимо пользоваться не просто долларами, а «приведенными долларами», т. е. долларами, деленными на валютный паритет национальной валюты.
И такое сопоставление может выявить много интересного. К примеру, средняя зарплата в Узбекистане примерно 40 долларов, но валютный паритет узбекского сома примерно в пять раз ниже валютного паритета рубля. Тогда в приведенных долларах уровень жизни в Узбекистане примерно оказывается таким же, как и в России.
Итак, Россия, с точки зрения финансовой, превратилась в высокоразвитую страну, ее валюта имеет «твердость», сопоставимую с «твердостью» высокоразвитых стран. Но экономика ее, в связи с развалом, стала экономикой слаборазвитых стран. Таким образом, Россия – подлинный феномен в современном мире – страна с валютой высокоразвитых стран и экономикой слаборазвитых.
Есть общий закон. Переход от слаборазвитости к высокоразвитости всегда лежит через использование слабой, «мягкой» национальной валюты. Потому что именно слабая валюта стимулирует экспорт и, следовательно, производство, а экспорт способствует накоплению валютных резервов, с помощью которых покупается современное оборудование, на котором можно уже выпускать продукцию более высокого качества, что способствует постепенному укреплению и национальной валюты. Укрепление экономики и валюты есть взаимосвязанные процессы, которые идут рука об руку. Нигде и никогда не было такого, чтобы страна сначала укрепила свою валюту, а затем начала бы развивать свою экономику. «Твердая» валюта разрушает экономику слаборазвитых стран. Надеемся, что этот закон понятен монетаристам.
Именно это и произошло в России. Когда была «мягкая» валюта, работали заводы и кооперативы, продукция отечественного производства вывозилась по всему миру. Стала валюта «твердой» – и стало невыгодно в России производство за исключением сырьевых материалов, которые, впрочем, также имеют уровень рентабельности, уже приближающийся к нулевому. Например, золото, изумруды, платину, бокситы уже стало в России невыгодно добывать, невыгодно стало производить собственные сельскохозяйственные и текстильные товары. От этого загнивает сельское хозяйство, текстильная промышленность почти погибла. И в первую очередь гибнут высокотехнологические производства. Зато в Россию стало выгодно ввозить товары ввиду большой «твердости» ее валюты. И буквально хлынул поток товаров в Россию из Китая и Вьетнама, Индонезии и Уругвая, Германии и Турции без всякого контроля и таможенного обложения, завершая гибель отечественной промышленности и сельского хозяйства.
Таковы заслуги монетаристской политики, проводившейся под столь ласкающим слух финансово и экономически безграмотных людей лозунгом об «укреплении российского рубля». Сначала надо укрепить промышленность, а потом рубль укрепился бы сам собой. Нет, монетаристы все перевернули вверх ногами. И мы получили то, что имеем. Крах российской экономики.
На первый взгляд, это даже странно. Казалось бы, интернациональным монетаристам было бы выгодно, чтобы в России была слабая валюта. Тогда можно было бы получать все сырьевые ресурсы ее за бесценок, было бы выгодно вкладывать в нее капиталы, платя туземным рабочим гроши по 20 долларов. Сейчас же вкладывать в Россию капиталы при такой «твердой» национальной валюте никто не будет.
Их расчет